«Погибшие солдаты не должны лежать в полях»: в Одессе поисковики рассказали, как разыскивают и эксгумируют погибших воинов на фронте

Обычно тела павших военнослужащих с поля боя забирают их сослуживцы или медики. Но в некоторых ситуациях это бывает невозможным — в таком случае поиск и эвакуация павших из прифронтовых зон и деоккупированных территорий проходит в рамках гуманитарного проекта «На щите», проходящего под эгидой Центрального управления военно-гражданского сотрудничества Генштаба ВСУ (CIMIC). Об этом на брифинге в Ukraine Media Center Odesa рассказали члены ГО «Военно-исторический центр «Память и слава» Сергей Судник, Леонид Игнатьев и Екатерина Ротаренко.

В организацию «Военно-исторический центр «Память и слава» входят 14 человек, иногда к ним присоединяются коллеги из других регионов. С начала работы по поиску тел погибших ее участники работали в Киевской, Харьковской, Донецкой, Николаевской и Херсонской областях. Заместитель главы ОО Сергей Судник рассказал, что основная опасность поисковых работ в прифронтовых районах — близость к зоне боевых действий.

«Опасность таких работ связана с непосредственной близостью к зоне боевых действий, работой артиллерии, работой фронтовой авиации, наличием на этих территориях ДРГ противника и большой загрязненности территории взрывоопасными предметами. На местах боев мы ищем не только наших военнослужащих, но и военных страны-агрессора для обмена — для возвращения с оккупированных территорий тел наших защитников, передачи их родственникам и дальнейшего захоронения с надлежащими почестями. Каждый погибший солдат должен быть найден, идентифицирован и должным образом похоронен. Погибшие солдаты не должны лежать в полях, лесополосах, на боевых позициях и иметь статус пропавших без вести. В этой войне мы работаем по свежим следам, с прямыми свидетелями событий», — рассказал Судник.

Глава организации Леонид Игнатьев рассказал, как проходит процесс поиска погибших военных.

«В нашу организацию поступает приказ из Генштаба о привлечении в группу CIMIC. Приезжаем на место, обсуждаем локации, опрашиваем военных, местных. Особенно когда территория только деоккупирована, там остаются военные, участвовавшие в боях, то мы получаем много информации. Часто на местах нам военные и полицейские передают координаты локаций для проверки. Потом мы разделяемся на группы, выстраиваем логистику и начинаем работать. С нами военные, саперы. Начинаем осматривать все эти территории, где окопы или поля. Если тело найдено, оно идентифицируется, идет обзор и описание, фотографирование, упаковка в мешок и доставка. Затем еще раз приезжает полиция, специалисты берут ДНК. Если есть какие-то документы — их для идентификации передают родственникам«, — сказал Игнатьев.

Он также добавил, что работать можно в любых условиях, но единственное, что может остановить — это снег.

«При снеге не могут работать саперы, ведь там может быть большое количество растяжек. Но если территория будет хорошо вычищена — то там можно продолжать поисковые работы», — подчеркнул он.

Люди, пережившие оккупацию, в частности в Николаевской и Херсонской областях, идут на контакт и помогают, говорит поисковик Екатерина Ротаренко.

«Люди предоставляют нам точки, причем эти точки, куда подъехать, рисуют прямо на земле. Мы по факту уже проверяем эту информацию. Меня удивило то, что люди, которые прошли оккупацию, — другие. Но они очень сильные. Эти люди вдохновляют. При общении с ними ты понимаешь, что приехал не зря, тебе нужно выполнить миссию, и люди очень поддерживают. Они не всегда понимают, почему мы ищем российских солдат, но когда объясняешь, что они идут на обмен и что «зачем они вам здесь в огороде». То есть, если мы освобождаем нашу землю от оккупантов — то надо освобождать даже от них мертвых. Когда я людям это объясняю — они больше идут на контакт и рассказывают больше информации«, — подчеркнула Екатерина Ротаренко.

Фото: военно-исторический центр «Память и слава»