Операция «Птица Феникс»: чем живет Институт морской биологии после сокрушительного пожара на Троицкой

4 декабря на Троицкой, 25 произошел пожар, который унес жизни 16 человек. Двое из них — директор Института морской биологии НАН Украины, заслуженный деятель науки и техники Украины, лауреат Государственной премии в области науки и техники, член-корреспондент НАН Украины, профессор Борис Александров, а также его помощница — старший научный сотрудник Галина Иванович.

Кроме невосполнимых человеческих утрат, институт также потерял помещения, оснащенные для исследований. В пожаре сгорела большая часть уникального оборудования и документации.

Спустя три месяца после трагедии корреспондент Odessa.online пообщался с исполняющей обязанности директора института Галиной Миничевой, которая приняла на себя руководство коллективом и заботы о восстановлении института.

В данный момент сотрудники ютятся в предоставленных Национальной академией наук Украины помещениях на Французском бульваре. Их общая площадь составляет 278 квадратных метров. В этих условиях пока что удалось развернуть лишь административную деятельность и частично научную.

Что было потеряно во время пожара?

— Самая главная и ужасная потеря — это, конечно, потеря людей — директора Бориса Георгиевича Александрова, который в течение 20 лет возглавлял институт, а также его помощницы — старшего научного сотрудника Галины Валентиновны Иванович.

Тот пожар уничтожил и повредил около двух тысяч квадратных метров академического института, который на сегодняшний день является единственным, занимающимся фундаментальным изучением морских экосистем. Основные помещения института располагались на четвертом и пятом этажах в двух флигелях — на Пушкинской и Троицкой. От помещений на Троицкой практически ничего не осталось. Пожар уничтожил оборудование — микроскопы, освещение, аппараты для температурных режимов, термометры, другие метрологические аппараты, гидрохимическую лабораторию, 31 компьютер и другую офисную технику, а также множество административной документации.

Из всех этих материальных потерь самой большой стала утрата нескольких лабораторий. Они были аттестованы государственными органами для изучения морских организмов. Результаты, полученные в них, имели статус официальных данных. Пять из восьми таких лабораторий были полностью утрачены в пожаре. Те же, что располагались в корпусе на Пушкинской, были уничтожены частично. Всё было залито водой, но, что самое страшное, там до сих пор нет крыши, идут дожди и помещения намокают снова и снова.

Что удалось спасти? 

— Уцелело самое главное — печать, устав и компьютеры с бухгалтерскими программами. Именно это позволило институту сохранить статус и восстановить свое функционирование.

В первые недели мы вынесли из корпуса со стороны Пушкинской часть оборудования. В первую очередь, самое ценное — оптику, с помощью которой мы сейчас работаем. Часть мы перевезли в новое место, часть сотрудники забрали домой на хранение.

На Пушкинской остается полностью оборудованный отдел исследования качества водной среды, очень хорошо технически оснащенный, но работать там пока что нельзя, так как помещение законсервировано. Там нет ни воды, ни электричества, ни отопления.

Мы надеемся, что в конце концов привлечем к себе внимание правительства и нам выделят деньги на восстановление института в отдельном, оборудованном по всем стандартам европейской морской страны здании на берегу моря. Всего, по нашим подсчетам, на это понадобится приблизительно 260 миллионов гривен.

В настоящее время необходимо восстановление производственного процесса в лабораторных помещениях, которые Академия наук планирует передать институту на площадях других академических институтов. Отдел по исследованию качества водной среды можно оставить и на Пушкинской — он там находится на втором этаже. В него необходимо вложить около семи миллионов гривен. Четыре — на ремонт помещения, а три — на закупку оборудования.

Чем сейчас живет институт? Не парализовал ли пожар его деятельность?

— Нет. Не парализовал. Кроме восстановительных процессов или работы, требующей специального оборудования, мы продолжаем заниматься нашей обычной деятельностью.

Самая главная наша задача на сегодняшний день – продолжение методологических разработок, которые помогут Украине проводить государственный мониторинг экологического состояния Черного и Азовского морей по стандартам Морской стратегии Европейского союза. Мы не просто единственные, кто фундаментально занимается изучением моря. Мы разрабатываем методологию применения европейских стандартов мониторинга водной среды в Украине для того, чтобы наша страна могла говорить с ЕС на том языке, на котором нас поймут, а не на языке национальных стандартов. И наша роль в этом процессе ключевая. Это суперважная задача для государства.

У института также есть ряд важнейших задач, связанных с вопросами биологической продуктивности национальных экосистем, восстановления качества морской среды, расширения сети морских охраняемых территорий, а также многих других проблем современного морепользования.

Также мы занимаемся восстановительной работой. Так как мы являемся организацией, подведомственной Академии наук, в первые две недели нам выделили часть помещений в Южном научном центре. Здесь мы разместили администрацию, актовый зал и запустили работу института. С 4 декабря мы лишь один раз объявили о форс-мажоре. Мы закрыли весь календарный год, отчитались по всем пунктам, заплатили людям зарплаты. Все функции администрации были восстановлены буквально за две недели.

Еще 128 квадратных метров — две лаборатории и аудиторию — нам предоставили в здании физико-химического института НАН Украины им. Богатского на площади Толбухина, который также принадлежит Академии наук. Мы пока там осваиваемся. Оттуда еще должны вынести вещи, а поскольку часть помещений давно не использовалась, в них требуется провести генеральную уборку.

Мы занимается и восстанавливаем базы данных, поскольку почти вся интеллектуальная работа большей частью была продублирована на домашние компьютеры сотрудников.

Также мы продолжаем свою обычную исследовательскую деятельность. 4 декабря случился пожар, а уже 22 декабря состоялась первая экспедиция на Куяльницкий лиман. Мы не имеем права прерывать многолетние биологические наблюдения. При помощи того оборудования, что мы вынесли — морозильных камер, измерительных приборов, оптики — мы продолжаем исследовательские работы.

Каковы перспективы полного восстановления деятельности? Что для этого нужно?

— Я — оптимист. Мы планируем полностью восстановить работу института. Я настраиваю весь коллектив идти до конца. Мы даже назвали это операцией «Птица Феникс». Институт должен не просто быть восстановлен, а возродиться в формате европейских стандартов исследования морских экосистем. И он, конечно, не должен располагаться в центре города, на пятом этаже, в здании с камышовыми и деревянными перекрытиями. Это должно быть отдельное здание, стоящее на берегу, с возможностью проводить полевые и экспериментальные исследования в непосредственной близости к объекту изучения.

У нас очень большие планы на будущее. Всего около миллиона долларов понадобится на восстановление института и перевозку его в помещение на побережье. Во всём цивилизованном мире такие институты расположены возле моря. Ведь проведение полевых, подводных и экспериментальных работ требует специфических условий. А располагаться на пятом этаже посреди города, постоянно ломать лифт, таскать бочки, дночерпатели, а также другое громоздкое подводное оборудование — это же ненормально.

Один из возможных вариантов расположения — это двухэтажное здание в Черноморке известное, как «домик с рыбками», находящееся в собственности Национальной академии наук.

В 60-х годах прошлого века наш институт находился там, но сейчас нужно произвести серьёзные берегоукрепительные работы. Если государство их профинансирует, то мы готовы туда вселиться и восстанавливать работу.

Вместе с этим основная задача на сегодняшний день — восстановление оборудования и аттестованных лабораторий, которые были уничтожены пожаром. Для этого тоже нужны средства. Академия наук предоставила на данный момент только около 15% потерянных площадей. В ближайшее время обещают выделить еще около тысячи квадратных метров.

Руководство Национальной академии наук готовит обращение в правительство и министерство образования с просьбой о целевой финансовой поддержке и компенсации ущерба, нанесенного пожаром, который произошел по вине учреждения министерства. Но пока что никаких вразумительных ответов нет. Учреждения, в отличие от людей, не получили статус пострадавших. Институт не увидел ни копейки компенсации от государства.

Мы открыли благотворительный счет. И знаете, кто нам помог? Наши киевские коллеги из Института гидробиологии НАН Украины. Сотрудники собрали деньги из личных средств, потому что они понимают, что такое восстановление полевых орудий сбора. Они перечислили 20 тысяч гривен. 40 тысяч гривен нам перечислили наши коллеги из бывшего Севастопольского Института биологии южных морей, филиалом которого мы являлись до аннексии Крыма. Кроме этого, на благотворительный счет поступило 3 100 гривен. Еще тысячу нам передали коллеги из морского заповедника “Белобережье Святослава”, которые приехали на похороны погибших коллег.

Все эти деньги — чуть больше 60 тысяч — мы потратим на восстановление оборудования и аттестованных лабораторий. Спасибо большое всем, кто помог. У нас каждая копейка на счету.

Кроме того, у нас запланированы на этот год полевые работы — большая комплексная съёмка на нашем мониторинговом полигоне в районе гидробиологической станции Одесского национального университета. Это сбор проб всех компонентов экосистемы с видеофиксацией. А вскоре нам понадобится 800 долларов на получение сертификата для нового аквалангиста — нашего молодого сотрудника. Также необходимо 60 тысяч гривен на подводное оборудование, включая водолазный костюм. Очень надеемся на то, что государство всё-таки обратит на нас внимание.

Также мы собираемся продолжать исследование экологической ситуации в национальных морских акваториях. Сегодня мы на инженерном уровне можем решать задачу восстановления и повышения экологического статуса морской среды. Мы можем сказать, какое количество твердого субстрата, в каком месте и в каких условиях нужно погрузить, чтобы улучшить качество среды в прибрежной зоне. Также нам необходимо следить за состоянием и давать рекомендации по использованию 21 лимана Северного Причерноморья, выполнять такие международные обязательства как, например, обучение коллег из Грузии, Болгарии и Турции европейским стандартам оценки водной среды. Как раз во время пожара у нас была делегация из Грузии на обучении, и это был единственный форс-мажор. Нам пришлось досрочно отправить людей домой, поскольку в тот момент мы просто оказались на улице.

Также перед нами стоит задача решения таких ресурсных проблем, как исследование состояния популяций рыб, моллюсков и водорослей. В общем, заняться есть чем.

Сейчас коллектив объединен горем. Мы все пока продолжаем находиться в состоянии «военного положения». Для того, чтобы просто запустить работу института, первые два месяца мы очень мало спали. У коллектива очень высокий уровень моральной ответственности, ведь Украина — морское государство. И мы знаем, что необходимо делать, чтобы не было стыдно за экологическое состояние морской части страны ни перед согражданами, ни перед зарубежными соседями.