Немного пользы от СИЗО: Вадим Черный рассказал, как научился готовить

Публикуем текст полностью. 

До СИЗО, мои кулинарные навыки ограничивались теоретическим умением готовить яичницу и практическим умением залить овсяные хлопья холодным молоком — кипятить молоко для этой цели выглядело как излишние усилия, поскольку оно все равно остынет перед употреблением.

В СИЗО, поневоле (ха!) пришлось научиться. Первая причина — в том, что тамошняя еда по своему внешнему виду вызывает вопрос, это она такая до или после употребления. Огромные лотки с хлебом носят по улице и сомнительным помещениям, даже не накрывая. Ну, и далее в таком роде. Баланда полностью оправдывает свое название. Заключенные, впрочем, нахваливали, что раньше в ней была рыба с потрохами, а теперь — улучшение — без потрохов. Жареную рыбу кошка отказывалась кушать.

По принципиальным соображениям, обычную еду с признаками мяса кушать я не мог. В итоге, оставались яблоки, капуста и овсянка, от которых было непонятно, начну я ржать как лошадь, или прыгать, как кролик.

Частично как помощь соседям по камере, которые из-за меня отказались от свинины, частично от стремления внести разнообразие в лошадиную диету, я попытался готовить. Поскольку я помогал корейцу-повару, первым агноменом у меня стало «Ассистент». Сначала был опыт утилизации подгнивающих яблок — они пошли на компот. Кроме меня, желающих на него не нашлось — традиционные заключенные предпочитают сладкие газированные напитки. Восторг соседей я вызвал, приготовив гречневую кашу. Потрясло их то, что я перед этим прочитал инструкцию. Откуда мне знать, как ее готовить. Когда перед приходом очередного начальства тюремная администрация отбирала запрещенную плитку — спираль, которую кладут на пол, — можно было готовить с помощью чайника, несколько раз обновляя кипяток в огромной кружке с крупой. За гречневой, последовала кукурузная. Ее купили по ошибке: грузин, хороший кулинар, заказал кукурузную муку. Я посмеялся над рецептом, напечатанным на упаковке, который включал изюм; передачи изюма в камере съедали сразу. Поджаренная кукурузная каша вполне съедобна, но когда плитки нет, то вареной можно придать вкус только изрядным количеством того, что продается под названием «приправы 10 трав», в которой трав 6%. Меня поражала готовность соседей кушать откровенную химию в самых сомнительных продуктах. Когда не химия, это был крахмал — основной компонент дешевых кетчупа и майонеза. Колбаса, которая не портится. Масло, которое не растекается. Сгущенное молоко или сыр, в которых молока отродясь не было.

Специализировался я на капустном салате. Почти всегда для него был лук и чеснок; часто — яблоки. Число желающих его кушать постепенно уменьшилось до меня одного. Хотя я научился резать капусту очень тонко, а потом сжимать ее, придавая пожилым кочанам мягкость юных. Оставшись единственным потребителем капусты, я смог готовить салат в своей небольшой миске. Общую посуду я старался не использовать без термической обработки из-за гепатита. Свою посуду обливал кипятком из-за тараканов.

Апогеем моей тюремной кулинарии были яблочные оладьи. Поскольку муки не было, готовил с овсяными хлопьями. Как оказалось уже дома, они отлично подходят именно для яблок, потому что впитывают сок, который образовывается при натирании. В СИЗО же, первый блин вышел стандартным комом, а предполагавшиеся оладьи оказались бесформенными. Что автоматически сделало меня их единственным потребителем. В силу поврежденной самооценки, тюремные обитатели проявляют детское неприятие некрасивой пищи. Поэтому, сваленные грудой в миску, яблочные оладьи целиком достались мне. Что, конечно, не создавало в дальнейшем желания совершенствоваться в придании им формы.

Сменив круглосуточную компанию тюремных приятелей на столь же круглосуточную компанию домашних, я обнаружил тайный мир рецептов на гугле. Где добрые люди заранее проставили рейтинги. Трудно не быть отличным поваром, когда я могу выбирать только рецепты с оценкой 5. Первым шоком были калории. Смешное количество в половину грушевого торта, который я и съел-то лишь для того, чтобы попробовать, как приготовилось тесто, обошлось моему животу в 60 граммов муки и 30 граммов масла. Голландский соус для яиц Бенедикт не выдержал 55 граммов масла и был урезан до 27 — кажется, без ущерба для вкуса. Соус Альфредо — как же я его ел всю жизнь, если там только сливки, масло и плавленый сыр.

На фото — cassola, ханукальный вариант творожной запеканки без муки.